1077.Золотусский о Гоголе (Российская газета 2005, 4 марта)

Игорь Золотусский: «Гоголь – не Свифт, а Сервантес»

Вспоминая день смерти Гоголя, мы думаем о 200-летнем юбилее в 2009 году

дата

Игорь Шевелев

Сегодня, 4 марта, отмечается день памяти Николая Васильевича Гоголя, который умер 21 февраля (4 марта по новому стилю) 1852 года. Сказать несколько слов по этому поводу мы попросили Игоря Золотусского. Тем более что всего несколько дней назад было объявлено, что известному писателю и литературоведу, давнему исследователю творчества Гоголя, присуждена литературная премия Александра Солженицына за 2005 год. Поздравив Игоря Петровича с этой наградой, мы и задали первый вопрос.

- Каким, на ваш взгляд, будет восприятие Гоголя в наступившем ХХI веке?

- Вы знаете, что в начале прошлого века Розанов, Мережковский и другие писали о Гоголе, как о человеке, заглянувшем в бездны зла. Сегодня мы видим такой подход к писателю в ряде театральных постановок. Но дело не только в том, что творческий масштаб людей, трактующих так Гоголя, не чета именам, которые я назвал выше. Он, по сути, неверен. Гоголь сам о себе писал, что он комик, а не сатирик. В его героях, будь то Коробочка, Собакевич или кто угодно, слишком много домашнего, смешного, доброго. Я думаю, что с течением времени мы поймем, что Гоголь это не Свифт, а, скорее, Сервантес с его любовью и жалостью к людям.

- Вы продолжаете свое изучение этого писателя?

- Так получается, что от Гоголя я далеко не ухожу. Сейчас выходит четвертое издание моей биографии писателя в серии ЖЗЛ в «Молодой гвардии». Готовится том избранных статей, посвященных Гоголю. Не так давно появилось новое издание «Мертвых душ» с иллюстрациями Марка Шагала, к которому я написал предисловие. Вот в этих офортах, на мой взгляд, было достигнуто то понимание гоголевского отношения к людям, к юмору, о котором я говорил. Мне кажется, что сам писатель не забраковал бы эту работу художника.

- Возможно, мой вопрос покажется вам притянутым за уши, но видите ли вы связь между Гоголем и Солженицыным?

- Знаете, полтора года назад я выступал на конференции с докладом, в котором проводил параллели между гоголевскими «Выбранными местами из переписки с друзьями» и творчеством Солженицына. Работа до сих пор не опубликована. Но в ней я показываю не только связь между их творчеством, но и то, как во многих моментах солженицынский подход становится жестче и последовательнее.

- Какие еще у вас творческие планы?

- Я только что закончил книгу о своих репрессированных родителях. Отец, военный разведчик, был арестован в 1937 год, мать – через четыре года. Я видел их следственные дела в начале 90-х годов. Они ни в чем не признались, не оговорили ни себя, ни других. Так получилось, что эту книгу я закончил только сейчас.

- Где будете печатать ее?

- Возможно, это будет издательство Александра Исаевича Солженицына. Тем более что я узнал, - лауреаты его премии имеют право напечатать там книгу.

- А о ваших собственных мытарствах в этой книге о родителях есть?

- Да, после ареста матери меня отдали в приемник-распределитель, находившийся в Даниловском монастыре. Как вы знаете, именно там был похоронен Гоголь. Правда, там уже ничего не было, в 1931 году все могилы были не столько эксгумированы, сколько разорены: все кости были выкопаны и брошены в один гроб. Сейчас, мы знаем, могила Гоголя находится на Новодевичьем кладбище. Я думаю, что пора привести ее в первоначальный вид, который был завещан писателем. На могиле стоял крест и камень «Голгофа», который потом был выброшен и оказался на могиле Михаила Булгакова. В своем завещании Гоголь просил, чтобы на его могиле не стоял памятник. Давно пора прислушаться к его словам. Другое большое дело, которое нам всем предстоит это создание музея. До сих пор в России нет ни одного музея Гоголя! Я постараюсь приложить все силы, чтобы к 200-летию со дня рождения писателя, которое будет отмечаться через четыре года, он появился.