Агафья-скотница  

Год погоды. 18 февраля

18 февраля. Надо ли опасаться сегодня коровьего бешенства? Пожалуй, более чем когда-либо. С утра опять все блестит, ровненько напомажено снегом середины недели, аж глаз ломит и выкручивает от солнечных отрад. А ближе к закату, который день ото дня все ближе к настоящему вечернему времени, - на западной стороне неба начинают плыть темные дредноуты в сверкающую даль, первые зримые вестники весны, когда и небо снимается с места и движется в неизвестном юношам направлении. Зато обильно клубящийся дым из трубы поднимается в строго вертикальном направлении: ветра нет.

Есть святочные рассказы, а есть масленичные. Если девки все метрессы, бросим мудрости и мы, как пел Сумароков. Горячий негритянский блюз в помощь. На маленькой стереоустановке, непонятно как вместившейся в маленький ноутбук. Вот так и мысли горячи, а задница привязана к теплому сортиру, удобствам мгновенной всемирной связи, уюту старых книг и раздумий. Ведь если и любовница, то обязательно с обманываемым и любимым мужем, с постоянным страхом слежки и разоблачения, с риском, что сейчас войдут, найдут, настигнут, хотя бы и уехали втайне вдвоем в Питер. Там холодно и весело, гостиница на окраине, новостройка, дешевые по сравнению с Москвой частники, доставляющие в центр, и внезапная ее бледность на Невском: показалось, что он идет. Сразу свернули в сторону Русского музея, зашли в кондитерскую выпить кофе с пирожным, перевести дух. Она это называла «зоной активных призраков».

Хорошее, странное, обманчивое, сквозящее время, - солнце, мороз, и март уже за ними чувствуется. Но так холодно, что все время надо куда-нибудь заходить. «Будь мы в Париже, - говорил он, - можно было бы все эти покупки доставить прямо из магазина в гостиницу, а тут приходится тащить с собой». Ему нравилось смотреть за ней, как она выбирает, нахмурившись, ту или иную вещь, кулон или кофточку, а потом, почувствовав его взгляд, быстро смотрит на него, невнимательно улыбаясь, словно с извинениями.

Она была права. Муж выехал вслед за ней, искал ее по гостиницам, по улицам, ходил буквально в нескольких шагах за ними, - мир влюбленных узок и доступен наитию, - и только чудом они не столкнулись. Отключив мобильный, она позвонила мужу только на третий день. Она как раз сидела голая на диване, он перед ней. Он увидел, как она побледнела, при этом тут же с ходу назвав какую-то дальнюю родственницу, которой тот никогда не видел, что она у нее в гостях, сейчас выходит, и они могут встретиться через час или два, когда ему удобно, скажем, в замерзшем скверике у Исаакия. Или лучше сразу в каком-нибудь кафе, чтобы он не замерз, ее ожидая? Он сам не ожидал, что у него так забьется сердце, станет так плохо. Он успел положить валидол под язык и лечь на кровать, где им только что было так хорошо. Она, продолжая говорить, с беспокойством смотрела на его посеревшее лицо, не зная, что делать. «Да, масленица, пойдем есть блины, - говорила она в телефон, стараясь не менять голоса, - можем зайти к твоим знакомым художникам, если они, конечно, здесь, а не заграницей». Все было кончено.

 Первая | Библиография | Светская жизнь | Книжный угол | Автопортрет в интерьере | Проза | Книги и альбомы | Хронограф | Портреты, беседы, монологи | Путешествия | Статьи | Гостевая книга