На сорок мучеников

Год погоды. 22 марта

22 марта. Если кто заметил, в жизни не бывает выходных. Значит, и «на гражданке» они лишнее. Уже и сил не осталось, а живешь, как проклятый. И, главное, когда идешь по весенней проволоке, не смотреть под ноги. Он и не смотрел. Оно само снилось. А потом утром самое оно мерещится. Вставать не можешь. Но надо. Тревожное небо куда-то все мчится, как в фильмах о гражданской войне, куда их водили всем классом чуть ли не под знаменем пионерской дружины и под барабанный бой. Если перечислять психические травмы детства, то нужен иной психоанализ, нежели венский, - лубянский, например. Другие нас не берут.

На Лубянке, однако, все спокойно. Как всегда, ремонтируют часть дороги, и машины жмутся друг к другу, а люди жмутся к стенам домов, которые, конечно, могут и обвалиться, но не сейчас. Не скользко, и уже хорошо. Приятная влажная матовость асфальта. Во дворах лужи, не без того. Обшарпанные дома соседствуют с новенькими экстерьерами глянцевой выделки. Даже бархатные малиновые шторы вывешены на улицу. Даже внутри кто-то сидит, пьет кофе с молоком, разговаривает. Кажется, ну зачем? Странная Мясницкая улица. На углу магазин с фарфором. Старушки продают инструменты, носки, тапочки. Специфически оживленные мужики толкутся у едален. Странная жизнь, своя на всех. Только сгущаются. Свет стал резче на фоне черного неба, только по краю белая слоистая полоса идет. Все как-то притихло, даже машины словно вжались в асфальт. Одна только, приткнутая у дороги, заливается жалобно, фарами помигивает. По раскрывшимся зонтам понимаешь, что начался дождь.

С наступлением охотничьего сезона пора писать записки городского охотника. Дичь сама кидается под ноги, бродит, непуганая, фыркает, ежится и кычет. Вот собралась очередь у булочной на углу, ожидая выноса горячего хлеба. Кто-то уже прикормил и будет недоволен, если вспугнешь ее. Дождь сыплет мелким бисером. Девушки, восстав ото сна, любят выпить чашечку кофе в «Кофе Хаусе», есть у них такой прикол изящной жизни. И только потом начинают размышлять о проповедях Ошо, о Бафомете, об эзотерике. Инвалид шлепает по лужам. Охранник сует блудному папаше фиолетовую бумажку в пятьсот рублей, то ли на дневной, то ли на недельный прокорм. Галки собираются в колодезном дворе вокруг контейнера с мусором. Бомж копошится рядом, не замечая их, а они его. Воздух напоен свежим запахом бензина, падали, выхлопных газов, французских духов, кофе и выпечки – сразу всего. Бледный служивый спирохет бежит куда-то, не различая дороги. Роскошные лимузины с шоферами демонстрируют своих верных хозяев. Поспели уже и милиционеры на углах. Скоро и урожай, который снимают все, кому ни лень. Но есть и человек, считающий себя куратором всего этого. Ему и патроны в руки. Он ли, выглянув из немытого окна, напишет новые «Записки охотника» и «Правила ужения и охоты»? Зачем? Чтобы увидеть свою книгу в хорошем издании на развале при выходе из метро?

Так и не увиденное солнце садится где-то за домами, за лесами. Яркая подсветка веселит взор, играя в ночи кулисами домов. Воздух свеж и душист.

 Первая | Библиография | Светская жизнь | Книжный угол | Автопортрет в интерьере | Проза | Книги и альбомы | Хронограф | Портреты, беседы, монологи | Путешествия | Статьи | Гостевая книга