Год погоды. 22 ноября

Убили Кеннеди. Переворот в Грузии

22 ноября. «Мы были на дне рождения у Бори Лаврова, которому исполнилось 12 лет, кажется, они уже переехали из крошечной коммуналки напротив школы на Хорошевке за метро «Речной вокзал», где начиналась массовая застройка. Были у Бори в комнате после стола, слушали в первый раз «Зато мы делаем ракеты, перекрываем Енисей, и даже в области балета мы впереди планеты всей» - Борины родители были хорошие служивые шестидесятники, пели песни, ходили в походы и Борю научили, работали в туполевском бюро у метро «Аэропорт», - вдруг все забегали, заговорили: «Кеннеди убили! Кеннеди убили!» Или по сдвигу времени отмечали день рождения на следующий день, 23-го? Неважно. Это была иная жизнь, хорошо бы опять стала такой», - думал он.

С утра погода была похожа на девчушку, прыгающую туда-сюда через нулевую веревочку температуры. Поскольку пасмурно и безветренно, то непрерывно идущий снег катит вниз, как по нитке, и не сразу понимаешь, что это такой снежный дождь. Даже когда смотришь из окна, кажется, что он налипает тебе на щеки, слезный снег. Зато дым из трубы ТЭЦ, красиво и широко раздваиваясь вверх, подобно легким в груди, медленным цветком химического запаха надвинулся в сторону дома, где ты живешь. Быстро захлопываешь окно, но поздно. Все слишком поздно. Только не стони, напоминает жена из кухни.

В подъездах рано теплятся двойные огоньки. Толпа мужиков, игравшая на снежном поле в воскресный футбол, растворилась в сумерках, разошлась по домам. Семейные парочки вышли под ручку прогуляться перед домом и в магазин. Неба нет, одна пасмурная сизая дымка над домами, густеющая во что-то темное, ночное, преодолимое разве что крепкой, как водка, душой, да и то на время до страшного и пустого сна. Даже свежего зимнего воздуха нет, одна экология, а по воздух, как по воду, надо идти в библиотеку за каким-нибудь Буниным или Чеховым с Толстым. Сапогов не напасешься, тем более что от грязного месива на них остается белый обод несмываемой соли.

Хотелось супца похлебать, да хозяйка до вечера продремала. Зато накушался впрок тишины, книжкой разбавил, собственными мыслями в тетрадке засолил, потом почтешь за счастье вспомнить.

Даже побирушки до их спального угла не доходили, не подавал никто. Жили немилостиво, без церкви. Ночью приснилось, как преподобные Евстолия и Сосипатра развернули икону Божьей матери Скоропослушницы, как партийный лозунг и ходят по домам побираться, говорят, что картошку привезли, но продают только целым мешком. Что тут такой на сон скажешь.

Ближе к вечеру пошел сильный снег, сообщили о перевороте в Тбилиси, оппозиция объявила о свержении Шеварднадзе. Он - о чрезвычайном положении, зашевелились войска В Тбилиси, кроме площади Свободы у парламента, своя вечерняя жизнь идет, ходят троллейбусы, довольно тепло, молодые люди играют в компьютерные игры. В спальных районах Москвы тихо, мокро, грязно, «Эхо Москвы» передает последние известия из Грузии, через год из Украины. Зимой и впрямь делать нечего, только в Бога верить.