Зачатие Крестителя

Год погоды. 6 октября

6 октября. Ночь все чувствительнее кусает предыдущий день за пятки. Осень округляет сутки до большой черной каши, в которой чувствуешь все большую усталость. В темноте даже машины громче и бесстыднее обычного испускают из себя газы. Словно живешь за полярным кругом, когда все без разницы, - темно и темно. Неудивительно, что особо берегут в этот день уголь из печки. В горле кхеканье неприятное, и ноги мерзнут, потому что тапки дырявые. И воздух не сильно несвеж, потому что тот, что свеж, больно уж холоден. Зато прочая жизнь кажется сбитой крепче, чем прежде. Корень одуванчика сушат, выпуская одуванчиковое молочко, потом делают отвар от печени, диабета, цистита. У него была знакомая знахарка, так он ее пуще самого корня берег, не часто выходит, что человек на что-то бывает годен. Тем более что дух от нее шел такой, что он даже не брался его определить. Не женский, а вроде самой земли, тяжкий, а крупитчатый. Он таким в детстве надышался, когда в футбол на аэродроме за домом играл: никого нет, трава, небо, и даже самолеты никогда не садятся. Как Чкалов разбился много лет назад, так самолеты отвели в другое место, только солдат у шлагбаума остался стоять.

В октябре на ветру особенно быстро бегаешь в футбол. Надо успеть доиграть до первого снега, который, кажется, сейчас из тучи и посыплется на голову. Это потом он заметит, что когда навсегда расстаешься с человеком, мир моментально становится моложе ровно на то время, что ты был с ним знаком. Мгновение чудесное и жаль, что так редко повторяющееся. Осени оно как раз впору. Надо прощаться. Все ребята со двора куда-то разбежались, исчезли. Он тащит домой сразу потяжелевший мяч.

Только что было темно, а уже солнце чешет по стенам домов. Надо беречь уголь из печи, а он вместо того жмется к батарее парового отопления, как рыжий кот, который одно время столовался у него. Такой день, так положено. И то сказать, знобко. Между тем, несмотря на ветер, солнышко греет, мокрый снег обещают лишь на будущей неделе, как раз на Покров. А деревце напротив окна, что пожелтело первым, уже и облысело наполовину, словно присело, испуганное, к земле. Он прикрыл даже балконную дверь, которая всегда была нараспашку. Опасался лишь комаров, ныне не актуальных. И уютней, и жутче. Словно будущий мертвец скалит свой череп, гладкий, невыносимый, начиная, время от времени, еще и завывать ветром. Но жуть, конечно, не в ветре.

Мертвая тишина и суетливая разноголосица, вдруг посещающие голову и натуру, одинаково утомительны и бесцельны. Как тяжело больной человек, ворочаешься в скомканной постели, не умея найти себе места. Впрочем, нам разнообразие бытия дано не для увеселения, а чтобы отвлечься от чересчур пристальных мыслей по одному какому-либо из поводов. Так и скачешь по осени козлом от одного к иному. Некоторые заводят собачек для отвлечения, а ему и так хорошо. Разглядывает леденцовые деревья во дворе вдоль дороги. Просматривает книги в большой, едва не падающей стопке их у стены, берет одну, новую, за которую примется, - не читать, впрочем, а перелистывать.

Первая | Генеральный каталог | Библиография | Светская жизнь | Книжный угол | Автопортрет в интерьере | Проза | Книги и альбомы | Хронограф | Портреты, беседы, монологи | Путешествия | Статьи | Гостевая книга