Иван Богослов

Год погоды. 9 октября

9 октября. Из соломы вьется в этот день нитка путная, чтобы дорога в жизни лежала ровная да крепкая, только рвется соломенное чудо, что ни год приходится начинать жизнь сызнова, искать новый путь. Такой уж Иван Богослов путник, иконных дел мастер. Образ, он на пути не разменивается, в непреходящее выставлен глазом. Зато дождь, если что, обещают трех недель кряду. Еще говорят, что вальдшнепов налетело видимо-невидимо, в дальнем березняке за кольцевой так и кишат. Не знаешь, как ружьишко спрятать, а то террористов ищут, где ни попадя, еще навернешься, так забьют, дураки, до смерти, ума ведь нет.

Тихо так, что слышно, как белка перепрыгивает на ветку, дятел стучит в ствол, чуть скисший от палой листвы воздух щиплет глаза. Что-то неслышно падает на землю, да так и остается там, притерпевшись. Он присматривался к длинным седым паутинкам, которые ложатся от лица вдаль, пророча теплую сухую погоду, но их, увы, не было. Готовясь к худшему, получай, что есть, не радуясь излишкам.

Выйдя из метро в самом центре города на Тверской, поразился низкому, теплому, какому-то домашнему небу, под которым мягко светились окошки в узорчатом доме на углу проезда Художественного театра, где, впрочем, пришло ему в голову, всякий проезд давно запрещен. Эту домашнюю пасмурную погоду, похожую на привычные и удобные тапочки, он особенно любил. Вдруг вспомнил вчерашний сон, как у него выросло три носа, и ощутил, что пребывал в нем в зеркальном отражении. Видел эти носы справа от «основного» носа самого себя, то есть видел как на внешнем человеке, а ощущал их на себе – слева. До сих пор, между прочим, ощущал. На себе, которого видел, как в зеркале, они были слева от него вне зеркала, но справа, если брать самого человека. Но так же слева он ощущал их на себе. Это, что же, во сне мы пребываем в зеркальном отражении? Кажется, он что-то даже читал об этом.

Проходя мимо телеграфа, он поднял голову на огромную, в восемь этажей, рекламу на угловом доме на Тверской рядом с Макдональдсом,- рекламу Самсунга, и поразился, увидев на ней Машу. Подпись подтверждала – дизайнер Маша Цигаль. «Не хрена себе, - охнул, - как дети растут!»

Потом пошел дождь. Сперва чуть слышно постучал в окно, как бы предупреждая о себе. Дети, отправляясь гулять, еще успели взять зонтики. А потом уже и зарядил. Думали, куда-нибудь пойти, да в такую погоду неохота и затеваться. То же на следующий день – по поводу прогулки вокруг озера. А это еще тепло сравнительно. Через пару дней обещали похолодание до нуля и дождь, незаметно переходящий в мокрый снег.

Смотрел на мокрую ржавую листву. Только что, казалось, было много на деревьях ее, и осень выглядела чуть припоздавшей, запыхавшейся, а тут, глядишь, рванет ветром, засыплет мокрым снегом, и просто ничего не останется. Когда он лежал в госпитале под Москвой, он видел, как это бывает, когда целые ветки валяются на земле в лужах, и ничего уже не поделать. И тебя самого бьет озноб в больничной пижаме мышиного цвета.

Первая | Генеральный каталог | Библиография | Светская жизнь | Книжный угол | Автопортрет в интерьере | Проза | Книги и альбомы | Хронограф | Портреты, беседы, монологи | Путешествия | Статьи | Гостевая книга