Игорь Шевелев

Анатолий Найман, Галина Наринская. Процесс еды и беседы. – М.: Вагриус, 2003, 208с.

Последняя мода в издательской жизни: специальная книга, написанная с профессиональным толком, но художественно, в полную силу, без дураков. Например, все о производстве духов, но так, чтобы вышел «Парфюмер» Зюскинда. Или историческая энциклопедия средних веков, но при этом с левой детективной резьбой, - «Баудолино» Умберто Эко. Или все о грибах, как у Кастанеды, но растущих в средней полосе. Или про охоту и рыбную ловлю, но так, чтобы Сергей Аксаков. И так далее.

Первое, что приходит в голову и в чем все профессионалы, - это поглощение и готовка еды. Кулинарные книги соперничают сегодня только с руководствами по выращиванию плодов на садовых участках и с учебниками иностранных языков. Жить стало лучше, жить стало вкуснее, что бы там ни говорили коммуняки, ностальгирующие по сталинскому голодомору.

Кулинарный бум охватил и телевидение. Какую программу ни включи, особенно утром в выходной день, обязательно на экране что-то шкворчит, парится, варится, приговаривает. Недавно Анатолий Малкин, хозяин АТВ, рассказывал мне, какую прекрасную передачу придумал: стоит человек перед кухонной плитой, что-то делает, и рассказывает при этом всю свою жизнь с начала и до конца. Потом закручинился и говорит: «А куда с этим сунешься, когда на каждом канале с утра до ночи готовка!»

Известный поэт, прозаик, мемуарист Анатолий Найман пошел по проторенному пути, немного опоздав, правда, по сравнению с Дарьей Донцовой, Игорем Губерманом уже выпустившими свои поваренные книги, и, конечно, по сравнению с Владимиром Сорокиным, чей «Пир» был особенно изысканным, соединяя меню с подробным описанием результатов пищеварительного процесса.

Книга Наймана более традиционна. Написанная в соавторстве с женой, Галиной Наринской, она имеет подзаголовок «100 кулинарных и интеллектуальных рецептов», поскольку приготовление пищи органично переходит в беседы, байки, разговоры за ее поглощением. Начинается дело, как водится, с чашечки утреннего кофе, причем, строго указано с какого именно глотка вступать в беседу с супругом, дабы не накалять обстановку. А заканчивается метафизикой десерта на каком-нибудь приеме в вашу честь, когда не понимаешь уже, - снаружи ты от всего съеденного или внутри?

Эмигрантский русский стол блестяще описали в свое время Вайль и Генис. Соцреалистический стол советских республик – известная «микояновская» книга «О вкусной и здоровой пище». Книга Наймана – постперестроечная, интеллигентская, соединяющая старые разговоры на застойной кухне с новыми реалиями фуршетов, приемов, евроремонтных и «николиногорских» мероприятий.

Книга читается легко и с удовольствием. Улучшает аппетит, как на еду, так и на другие книги. Я сварил кофе по указанному там рецепту, и впервые получилось что-то человеческое, что, конечно, улучшило атмосферу в семье. Вспомнил, что, действительно, в начале 70-х годов говяжьего языка по 90 копеек килограмм было, хоть завались, простой народ им брезговал, как после войны брезговал красной икрой и креветками. Уяснил, что в гостях хвалить кулинарное уменье хозяйки надо не более минуты, а то в памяти и на языке останется не вкус съеденного, а свой дифирамб со слащавым оттенком.

Спектр застольных разговоров предельно широк – от анекдотов про Сталина и евреев до воспоминаний об англо-американской университетской практике. Хватит на все блюда с гарниром. Также хорошо, наевшись мяса, побороться словесно с вегетарианством, с Пен-центром, с голоданием по доктору Волкову (фамилия-то какая говорящая!)

«Процесс еды и беседы» Наймана и Наринской можно закончить выводом «на посошок»: книга приятно оформлена – с фрагментом картины Целкова на обложке, с репродукциями внутри, с рецептами по всему объему и с их индексом в конце. Сочинение в высшей степени забавно, и годится для подарка любимой интеллигентной женщине. Чтобы та, прочитав, утолила, во-первых, голод на все высокое, а, во-вторых, поняла, как разнообразить стол, дабы половчее добраться до вашего сердца и прочей требухи.