1121.Выставка Чернышева (Российская газета 2005, 24 мая)

Портрет девочки-бабушки

Выставка Николая Чернышева в Третьяковке на Крымском валу

Внук Николая Чернышева художник Горский Чернышев и портрет девочки-бабушки

экспозиция

Игорь Шевелев

Небольшая выставка к120-летию Николая Михайловича Чернышева (1885-1973) наверняка привлечет внимание любителей русского искусства. Расположившаяся в залах русского искусства ХХ века в Третьяковке на Крымском валу, она напоминает о творчестве незаурядного художника.

Прежде всего, поражает спектр художественных интересов Н. Чернышева, глубоко личных охват им самых разных жанров искусства. Он учился у Серова и Коровина в Москве и у Киплика и Мате в Петербурге, впитывая классические традиции искусства. Участник в начале 1920-х годов легендарной группы «Маковец», будучи близок к В. Фаворскому, В. Чекрыгину, А. Шевченко, А. Фонвизину, М. Родионову, он стремится синтезировать классику с современным изобразительным языком. В качестве профессора Вхутемаса-Вхутеина преподает теорию и практику монументального искусства и является одним из крупнейших специалистов в области настенной живописи. Понятно, что это предполагало доскольнальное изучение техники древнерусской фрески, творчества Рублева и Дионисия. Его книги «Техника стенных росписей» (1930) и «Искусство фрески в Древней Руси» (1954), наполовину сокращенные цензурой, до сих пор остаются образцовыми. Ровесник Владимира Фаворского, Николай Чернышев был его учителем в этой области.

Незаурядность творчества Чернышева в графике была подтверждена еще в 1915 году его рисунками к «Мифологической азбуке», названной критиками «чудом графической поэзии». Какая-то особая лиричность отличала и живопись Николая Чернышева. Он прошел через все художественные стили и формы начала века в мучительных поисках собственной темы и языка. На выставке поражает его классический портрет писателя Кнута Гамсуна 1913 года или самаркандские пейзажи первой половины 1940-х годов, написанные в эвакуации.

Но в середине 1920-х годов Николай Чернышев обрел то неповторимое, что отличает его от всех своих современников, и благодаря чему многие его картины узнаются с первого взгляда. Вот как определил это сам художник: «Мой основной жанр – девочки-подростки в очаровании переходного возраста от детства к девичеству, полные строгости, чистоты и грации, спорящей с красотой антиков, но сами еще не осознающие своей красоты».

Тема набоковской «Лолиты» за десятилетия до самого романа, задолго до картин на ту же тему недавно умершего французского художника Бальтуса (любопытно влияние, которое на обоих живописцев оказал Пьеро дела Франческа) наверняка выделит творчество Николая Чернышева в будущих историях искусств. Причем «лолит» Чернышева отличает девичья угловатость, худоба и длинноногость, в чем сам он видел особую духовность девичьего образа, соотносимую с фигурами на древнерусских новгородских церковных росписях.

Понятно, что эта сторона творчества Николая Чернышева не педалировалась в советское время. Достаточно того, что в конце 40-х годов художник подпал под массовые увольнения профессуры художественных вузов, потерял возможность преподавать, и все звания заслуженного и народного художника России получил в более вегетарианские времена в конце своей долгой творческой жизни, сильно за восемьдесят.

Живописный и графический архив Николая Михайловича Чернышева достаточно велик и, безусловно, заслуживает более объемной выставки, нежели нынешняя, включившая несколько десятков работ в одном зале. Тем более что предыдущая персональная выставка Н. Чернышева проходила в ЦДХ аж в 1991 году. Художник он слишком своеобразный и выделяется даже на фоне своих замечательных современников.

Неповторимое ощущение было, когда внук художника, названный в его честь Николаем, и сам художник, Горский-Чернышев, подвел к большому портрету 1926 года обнаженной 14-летней девочки и сказал: «Вот наша бабушка».