226.Хранитель Ренэ Герра (Общая газета, 1995, №17)

Хранитель русского Парижа

Выставка «Они унесли с собой Россию» (произведения русских эмигрантов 1920 – 1970-х годов из собрания Ренэ Герра), развернутая в Инженерном корпусе Третьяковской галереи, вновь привлекла внимание к этому имени.

Ренэ Герра… Французский славист, профессор парижского института восточных языков и цивилизаций. Собиратель, знаток и систематизатор культурного наследия первой русской эмиграции. Владелец крупнейшего в мире частного собрания, включающего книги, рукописи, письма, автографы, живопись и рисунки множества выдающихся представителей русской культуры… Его имя возбуждает слишком многих. И тех, кто называет его полковником разведки Герасимовым (непонятно, какой разведки, но, видимо, всех сразу), «собакой на Сене» (название статьи Ярослава Могутина), сумасшедшим обманщиком и аферистом, скрывающим от людей то, что он так нагло забрал в свои руки… И тех, кто считает его уникальным коллекционером, другом русской культуры, гостеприимным хозяином «Русского Дома» недалеко от Ниццы, куда он приглашает поработать своих друзей-художников…

Ясно одно. То, что собрал Ренэ Герра, - сокровище, которому нет цены. Судите сами. Неизданное стихотворение Пушкина, письма Державина и Льва Толстого, неизданный Тургенев, практически полное собрание изданий русской эмиграции от Парижа до Харбина и от Сан-Франциско до Буэнос-Айреса, сотни ненапечатанных писем Ивана Бунина, сундук с письмами, рукописями и рисунками Ремизова, десятки ненапечатанных писем Марины Цветаевой, огромный архив Бальмонта, письма Гиппиус и Мережковского, Зайцева, Шмелева, Алданова, стихи Ходасевича и Георгия Иванова. Огромное собрание русской живописи и графики, ядром которого являются художники «Мира искусства» - А. Бенуа, Билибин, Сомов, Добужинский (у Герра десятки его работ). Шесть или семь сотен работ Юрия Анненкова, десятки прекрасных образцов творчества Сергея Чехонина и многих других.

То, что сегодня впервые могут увидеть москвичи в Инженерном корпусе Третьяковки – это лишь малейшая часть (хотя и великолепно подобранная) тех сокровищ, что бережно хранятся в домах Ренэ Герра под Парижем.

Ренэ Герра: «А вы знаете, что в Сорбонне русскую эмигрантскую литературу начали изучать только с 1991 года? Что национальная библиотека покупала за огромные деньги первоиздания Маяковского, детские книжки с рисунками Лебедева, а то, что было под боком, им было не нужно. Во Франции нет ни Музея русской эмиграции, ни полного собрания эмигрантской литературы, ни приличного собрания живописи. К эмигрантам не было ни ненависти, ни интереса. Как в названии книги Георгия Адамовича «Одиночество и свобода».

Русская эмиграция для него не просто предмет коллекционерской мании и архивной страсти. Это любимая им жизненная среда, которую он бережно хранит и расширяет.

Видимо, от этих гонимых и уничтожаемых Советской властью стариков, многим из которых он был другом, помощником, секретарем, перешла к Ренэ Герра и ненависть ко всякого рода «совковости», которую он не стесняется выказывать публично со всем мушкетерским пылом француза-южанина. Несколько лет назад в Москве вышла книга Ренэ Герра «Жаль русский народ», где он все назвал своими именами. Чередой прошли перед читателем стукачи, доносчики и разоблачители «антисоветской эмиграции», которые «прозрели и перестроились» в лад официозу, возглавив «исследования» культурного наследия тех, кого они десятки лет гнали и поносили. Не стесняясь при этом пользоваться чужими трудами и чуть ли не требуя вернуть «народное достояние – народу!» Против чего и выступил профессор Герра, угрожая вчинить гигантский иск тем, для кого не существует ни чужих авторских прав, ни чужой частной собственности.

Ренэ Герра: «Я всегда утверждал, что русская и советская культура несовместимы. Советская культура уничтожила русскую. А поскольку я друг именно русской культуры, то ее враг – мой враг! Это однозначно. Теперь те старики уже умерли, и я стал последней помехой переписать то, что было, по-своему. В издательстве МГУ вышла книга, посвященная русской эмиграции, которую написал бывший декан филфака А. Г. Соколов. Когда я в 1966 году приехал сюда в первый раз учиться в аспирантуре, это был мой руководитель, а точнее, личный «палач», Он кричал, что я – дерьмоед, поскольку занимаюсь таким дерьмом, как эмиграция. С его подачи я был со скандалом изгнан из СССР в 1969 году».

Проблема, что такое русская культура вне России, - действительно, сложна и неоднозначна. На «круглом столе», организованном Академией наук и проведенном в рамках нынешней выставки, высказывались разные мнения на сей счет. Одни из выступавших выражали радость, что драгоценное собрание находится в надежных руках во Франции, а не в нынешней России, которую от советской разделяет одно лишь название, а не суть. Другие сетовали, что в культурный обиход не вводятся целые пласты творчества художников. Так приостановлена работа над полным собранием стиховторений Георгия Иванова, которая бессмысленна без доступа к неизданному архиву поэта, хранящемуся у Ренэ Герра. Третьи доказывали, что они не гебисты, какими они обрисованы в книге Р. Герра, а вечно-объективные исследователи истины… И все вместе, выражая признательность мсье Герра, надеялись, что нынешняя великолепная выставка – лишь первый шаг на трудном пути сближения позиций в изучении русской культуры в эмиграции. Глядя на скептическое выражение лица французского профессора, можно было усомниться даже в этом.

Ренэ Герра: «В печати уже сообщалось, что при переезде из Парижа в Москвы пропали 23 работы. Как сообщили мне по телефону французские компетентные органы, они уверены на 98%, что это случилось в Шереметьево, где груз болтался без присмотра три дня. Но это, как говорится, несчастный случай. А как расценить то, что под выставку оказались выделены не те залы, о которых мы заранее договорились с дирекцией Третьяковки. «Неожиданно» оказалось, что будет юбилей Победы. В результате не менее 20% работ москвичи так никогда и не увидят. Зачем, спрашивается, мне было их везти?»

Но главное, что выставка состоялась. Из Москвы она отправится в Париж, в здание Сената, а затем, до конца сентября, в Ниццу, на родину мсье Р. Герра.

Личное (июль 2006 года)

Ренэ Герра – один из главных героев моей журналистской библиографии. Даже, отправляясь в плавание по Волге от недолго просуществовавшего «Нового очевидца», я встретил на борту Ренэ, рядом с которым провел эту чудесную неделю.

Исчезнувшие тогда работы, в том числе портрет молодого Владимира Набокова М. Добужинского, так и не были найдены, и Герра зарекся привозить что-либо еще в Москву для показа здесь. За этот десяток с небольшим лет интерес (и цена) к творчеству эмигрантов упала было, а затем резко возрос, в связи с невероятными ценами на акционах.

К сожалению, отсутствие навыков к Интернету у Р. Герра и нехватка помощников приводит к отсутствию описания его коллекции, - эта работа только начинается и проходит медленно. Но все еще впереди.