листай литсайт

ПИР ДУХА ТВОРЧЕСТВА СОРОКИНА

В сайте писатель обрел единство формы и содержания

Сорокин Владимир с женой

Владимир Сорокин считается классиком новой русской литературы. Особенно его любят заграничные слависты. Иногда их считают едва ли не основными его ценителями. Что-то там происходит алхимическое в переводе Сорокина на иностранные языки – немецко-японские, в особенности. Но, конечно, есть люди, которые любят его и здесь.

Для отечественного читателя, одолевшего несколько книжек писателя, основной секрет его художественной манеры разгадывается довольно быстро. Владимир Георгиевич, как правило, любит усыпить читательское внимание размеренным дискурсом соцреалистического толка, а потом неожиданно взломать его какой-нибудь гадостью. Обычно, испражнением в нетривиальном его использовании. Скажем, в виде еды. Так, например, в давнем рассказе писателя ученик выражал свой восторг перед любимым школьным учителем: поедая на экскурсии в лесу его фекалии. Этот прием постепенно приелся: чем безмятежней соцреалистичная проза, тем изощренней нас потом накормят чем-нибудь нехорошим. Раз прием, два прием. С течением времени логика творчества диктует развитие: прелюдия к пахучему катарсису становится все короче. Скоро герои Сорокина приступят к любимому занятию поедания экскрементов с самой первой страницы, называя это «нормой». После «голубого сала» - «пир». Что дальше, товарищ?

Дальше пришел век Интернета, и творчество Владимира Георгиевича получило неожиданное развитие на его сайте. Вроде бы сайт как сайт. Проза в разных ее консистенциях. Большой портрет писателя. Интервью. Рецензии. Даже несколько авторских рисунков (да, да, едят то самое). И – гостевая книга, как высшая и последняя стадия его творчества.

Рассказать своими словами, что происходит в гостевой книге сайта Владимира Сорокина не удалось бы, по-моему, и самому писателю. Это надо читать. Впечатление такое, что герои его прозы материализовались в разных углах сети и вступили в активный и нескончаемый диалог. Количество записей переваливает в день за одну-две сотни, быстро приближаясь к десяти тысячам. Хочется пробраться к самому началу, чтобы прочесть первую фразу, но это давно проблематично.

Что могут делать виртуально материализовавшиеся герои Сорокина? Кроме обмена сведениями по утренней перестальтике, они, как всякие сотворенные существа, ищут своего Автора. Это тем более актуально, что время от времени в переписке появляется некий Он, некий Владимир Георгиевич, хотя и не скрывающий, что у Творца может быть сорок тысяч имен.

Вот первый попавшийся отрывок: «bast. А встретиться с Сорокиным было бы действительно интересно. Напалиться, прийти и повтыкать на его лекции…Так, чтобы не соображать ничего, но речь воспринимать». – «VICTORUSTAS. Напалиться – это как?» - «bast. “Бабушка, да вы что, с луны свалились?” (Д. Хармс). Напалиться это так: взять бульбулятор или папиру, “Божественной Перхоти Летучих Мышей” (на пару хапок), пыхнуть, подождать минут десять (чтобы гребануло) – и считай, что ты напаленный…» – «VICTORUSTAS. Как однажды сказал брянский журналист Дмитрий Царик, писавший репортажи о смерти от наркотиков, об их пагубном воздействии на организм и на личность в целом и сам при этом торчавший, середина – тоже крайность». «3xyc.Иван, не вспотел?» – «Владимир Георгиевич. “он самый” пишет с IP 212.164.44.78». – «VICTORUSTAS. Да ладно тебе, никакой ты не Сорокин». – «bast. Владимир Георгиевич. Ну ты ребусы задаешь… Я аж вспотел…Ты не Он Самый, ты просто он – хороший парень» – «VICTORUSTAS. А если все-таки Сорокин – не уходи, побудь еще с нами. Ну хоть немного! Владимир Георгиевич, есть у меня к Вам один вопрос, который давно хочу задать: какие из Ваших произведений – транспонирование на бумаги наркотических галлюцинаций, если есть такие?»

Это – волнующий фрагмент мнимого или реального появления Автора перед своими героями занимает всего несколько минут времени. На бумаге, конечно, очищен от обсценной лексики. И, вполне возможно, что в дальнейшем Автор меняет имя, продолжая разговор, как один из персонажей. А, может, и нет, может, это они – в отсутствие творца. А, может, это он один под разными личинами сам себя разыгрывает. В общем, не разберешь, ибо и Сам по образу и подобию своих героев создан.

Иной раз в ожидании Автора персонажи затевают обмен страшилками. Тоже, конечно, в сорокинском духе. Вроде как идет мужик с косьбы, повесил косу за спину. Видит жаба на дороге. В радостном предвкушении косу с плеча дерг, да забыл, что лезвием внутрь повесил. Голова и покатилась. А пьяные мужики, которые все это видели, весь свой харч в канаву пометали.

То есть герои как герои. Но перед случайно забредшим на сайт ВЛДМРСРКН ценителем его творчества разворачивается поразительный и уникальный сюжет. То, что казалось литературной игрой подозрительного эстетического толка, вдруг обернулось самой настоящей, хоть и виртуальной жизнью. Герои нашли своего писателя. Более того, перед нами словно разыгрывается задом наперед сам акт творения. Из каких-то бурых садо-мазо-фекальных комплексов рождается нечто и вступает с миром в диалог. Ну, как если бы лилипуты и гуингмы писали Свифту, Полиграфы Полиграфычи– Михаилу Булгакову, а кладбищенски заголившиеся герои достоевского «Бобка» - самому Федору Михайловичу.

Писатель Владимир Сорокин всколыхнул отхожее место русского сознания и оттуда полезло то самое, соревнуясь в извлечении соответствующих звуков и запахов. Форма сама родила сопутствующее содержание. Жизнь опять победила смерть неизвестным доселе способом.

Игорь ШЕВЕЛЕВ