726. Выставка Гриши Брускина (Век 2001 43)

ВЕК" № 43, 02-09 Ноябрь, 2001 г., полоса № 11

Игорь ШЕВЕЛЕВ

Путь к тарелке
Бывают сервизы и для духовной пищи

Брускин Гриша Давыдович

Григорий Брускин (р. 1945) стал известным буквально «за одну ночь» 1988 года, когда на первом (и единственном) аукционе Сотби в Москве были проданы за 930 тысяч долларов шесть его картин. С 1989 года художник живет в США.

В душе Гриша Брускин — позднесоветский художник, развивавшийся в русле застойного «карнавала» (М. Бахтин, левый МОСХ плюс изогнутые ивритские буквы для самоидентификации и как бы протеста). На практике — вполне западный господин, твердо знающий, как, что, когда и почему надо делать. На выставке «Всюду жизнь. Сервиз для духовной пищи» в Музее личных коллекций ГМИИ имени А.С. Пушкина можно увидеть наборы тарелок и комплект статуэток, изготовленные по эскизам художника на Дулевском (б. Кузнецовском) фарфоровом заводе. После 4 ноября выставка переедет в Санкт-Петербург.

Главная картина Брускина «Фундаментальный лексикон» представляла собой сводную таблицу примитивных фигурок-эмблем официальной советской культуры. Нам они и так были известны, а вот западным людям показались вполне подходящей формой концептуализма и модного соц-арта. Так Гриша Брускин обрел свое лицо, от которого настоящему западному человеку отходить далеко в сторону нельзя, как от своего идентификационного (художнического) номера. Понятно, что выставка фарфоровых тарелок «Всюду жизнь» выстроена в том же ключе и от лица далеко не уходит. На тарелках все те же фигурки, те же лозунги типа «На свободу с чистой совестью».

В России художник видится вселенским творцом, всякий раз новым и неожиданным. На Западе же, если тебе повезло иметь конвертируемый садик, то сиди в нем, не рыпайся, а возделывай его до позеленения, то есть опять же до конвертации в доллары. Тоже своего рода азбучный лексикон, где «шаг вправо, шаг влево, а тем более прыжок вверх на месте расценивается как попытка бегства».

Свой путь к тарелке сам художник Брускин описывает как логический и неотвратимый. Он сначала попробовал делать в Америке нечто вроде советских парковых скульптур, но громоздкие символы успехом там не пользовались. Тогда он вписал фигурки в круг, и оказалось — это хорошо. Тут уж и до тарелок было рукой подать, чтобы вкушать с них азбучные истины, на которые художник был объявлен таким мастером. Соединение приятного с полезным, духовного с материальным, белого с разноцветным. Ну и цена не ниже чем по крайней мере за фарфор.

Но оставалась и неиспользованная творческая энергия. Поэтому сначала Гриша Брускин написал книгу «Прошедшее время несовершенного вида», недавно изданную в Москве, в которой прежняя советская жизнь изложена в кратких анекдотах, стилистически схожих с теми же брускинскими изобразительными фигурками. А потом, дойдя до идеи фарфора, поехал лично на российский фарфоровый завод, чтобы там найти мастеров и обучить их еще большему мастерству своего итогового фарфоро-художественного замысла.

Модные в перестройку соц-артовские фигурки Гриши Брускина на тарелках, которые критики сравнивают со знаменитым агитационным фарфором 20-х годов, вполне заслуживают имени фарфора контрреволюционного или рыночно-прозападного. Отлично смотрятся в удобном интерьере. Годятся для утилитарного использования. Минималистичны по форме, поучительны по содержанию. Таким и должно быть настоящее искусство: изящество, а не пророчество. В крайнем случае снял со стены да и разбил от души. Помня о заплаченной за это цене.