ОНА И МУЗЫКА, И ТЕЛО.

Эльфрида Елинек «Пианистка». Роман. Пер. с нем. Спб.: «Симпозиум», 2001.

Этот роман, написанный в 1983 году, давно прогремел в Европе. В России книга появилась после одноименной экранизации Михаэля Ханеке, получившей в прошлом году в Каннах Гран-При. Сегодня «Пианистка» Эльфриды Елинек бьет все рекорды по продажам.

Людей, шокированных фильмом «Пианистка», ждет в романе Елинек еще большее потрясение. То, что на экране ушло в подтекст, в выражение глаз, в молчание героев, оставляющих место для додумывания зрителем, в книге дается открытым текстом внутреннего монолога героини. То, что любовь может оказаться смертельным, интимно-извращенным и отвратительным со стороны занятием, для многих оказывается неприятным открытием.

Сюжет прост. Интимные отношения консерваторской преподавательницы музыки, которой сильно за тридцать и ее студента. Остальное – сложно. Тут и отношения женщины со старой матерью, которая властвует над ней и чьих надежд на карьеру она не оправдала. Тут и отношения с музыкой, которая не меньше матери высосала из нее соки естества. Вместо простоты телесных сношений любящихся читатель вникает в вывернутые наружу болезненные потроха души.

Пианистка не просила ее трогать. Вы сами подошли слишком близко со своим чувственным любопытством, - ну так получайте. «Люби меня! Я всем тебе близка. О, уступи моей любовной порче, я, как миндаль, смертельна и горька, нежней, чем смерть, обманчивей и горче», - как писала сто лет назад Черубина де Габриак. Все подавленные желания и страхи, страсть быть униженной партнером в тайной надежде, что он поймет тебя и будет нежен, чтобы тогда ты сама унизила и растоптала его, - все эти насекомые страсти обрушиваются на читателя, который и сам начинает корчиться и негодовать, подобно влюбленному в пианистку молодому человеку.

Может, это в самой музыке есть что-то безумное, заражающее того, кто расположился в ней на изящный постой? Эльфрида Елинек (родилась в 1946 году), писатель и профессиональный музыкант, знает, это больше других. Упорные с детства занятия вытесняют живые желания в подавленные комплексы. Чтобы профессионально служить дарам цивилизации, надо себя обуздать. Из этих даров музыка – причудливейшая. Слишком нематериален звук, чтобы не обратить женскую плоть виртуоза в нечто чудовищное, ядовито-первобытное, неудержимое. Поклонницы Орфея разодрали его на части в вакхическом восторге. Пожелавшая сама стать Орфеем пианистка раздирает, режет, мучает и хочет мучить себя, и любовный партнер, бедолага, нужен ей именно для этого.

Поразительно, как тонко классическая музыка переплетается в романе с насилием по отношению к себе и другим. Пианистка вскрывает вены, режет бритвой себе между ногами, втыкает нож себе в плечо, чтобы не убить любовника, который в ужасе отшатывается от ее просьб мучить и унижать ее.

Между прочим, у земляков героини художников-венцев было в 1960-е годы целое направление – живопись кровью. Своей кровью. После массовых кровопусканий первой половины ХХ века особо чуткие натуры, загнанные культурой в житейский и творческий угол, взялись за самих себя. Даже самое воздушное и духовное из искусств – классическая музыка, становится подлинно опасной.

Жизнь изменилась, человек словно выпал из нее. Сходите сегодня на концерт классической музыки. Прежде музыки вас потрясут звонки мобильников, шушуканье толстых теток, плач и разговоры детей, пожилые господа, разгоняющие сон ритмическим постукиваньем. Исчезла телесная выправка людей, необходимая для слушания классики. Но и исполнители - люди. Им тоже некуда девать свои тела.

Роман «Пианистка» и об этом. О компенсации, которую требует тело за принадлежность к высокой цивилизации. О компенсации за угробленную жизнь. Пианистке жизнь не удалась, и она сеет вокруг себя агрессию. В виде ли токкат Баха, издевательств над учениками, извергающейся ли наружу сексуальности.

Героиня предельно и бесстрашно интимна, но отвергнута любовником, потому что ничего, кроме мучения, ей и от него не нужно. Брачный танец студента и стареющей учительницы в романе Елинек бесконечно долог и мучительно причудлив. Австрийская писательница соединяет рассудочную подробность музилевского «Человека без свойств» с кафкианской жутью превращения человека в насекомое. При этом женский взгляд на мужчин порою настолько дик, что заставляет усомниться в адекватности и более принятого взгляда на женщин – мужчин-писателей.

Роман прекрасно издан. По слухам, будущую обложку его увидел во сне главный редактор издательства «Симпозиум», и женщина, изображенная на ней, живет в Москве. К чести издания служит и авторизованный перевод романа. То есть прочитанный и одобренный самой Эльфридой Елинек.

Игорь ШЕВЕЛЕВ