803. Выставка Русский Берлин в ГИМе (Время МН, 2002, 15 мая)

выставка дня

НАШИ В ГОРОДЕ

Фотовыставка “Русский Берлин 1918-1941”, открывшаяся в Историческом музее, продлится до 27 мая.

Историческая известность времени и места прямо пропорциональна числу пишущих людей, там и тогда пребывавших. Количество писателей, поэтов, философов, публицистов и журналистов среди трехсот тысяч русских эмигрантов, обосновавшихся в Берлине после революции и между двумя мировыми войнами, превышало любые мыслимые пропорции. Все это позволило, по словам Алексея Мокроусова превратить Берлин тех лет в мифологему русской культуры ХХ века.

Там Илья Эренбург с утра писал в кафе “Прагер Диле”, возвращая парижский шик предыдущего десятилетия. Там Андрей Белый танцевал как безумный. Там Виктор Шкловский ждал от советской власти то ли высшей меры за свое эсерство, то ли помилования за “письма не о любви”, - лучшее, что он написал в своей жизни “по гамбургскому счету”. Там Владислав Ходасевич писал о странных существах, похожих на человеческие, заключенные в аквариумы прозрачных кофеен. Туда сплавили “философский корабль” отборных русских мыслителей, - Бердяева, Степуна, Карсавина. Наконец весь этот Берлин навсегда впечатался в нас набоковским “Даром”, - самой трогательной русской книгой ХХ века, из которой уже не вылущить Берлина начала 30-х с зажиточными швейцарами-коммунистами, отвратными бюргерами, дубинами-полицейскими. “Потсдамская площадь, всегда искалеченная городскими работами (о, старые открытки с нее, где все так просторно, отрада извозчиков, подолы дам в кушачках, метущие пыль, - но те же жирные цветочницы). Псевдопарижский пошиб Унтер-ден-Линден. Узость торговых улиц за ним. Мост, баржа и чайки. Мертвые глаза старых гостиниц второго, третьего, сотого разряда. Еще несколько минут езды, и вот – вокзал”.

И вот перед нами эти старые фотки некогда живой жизни. Что же, иногда лучше раз увидеть, чем сто раз прочитать. Эту возможность дает небольшая выставка, которая проходит в Историческом музее. Выставка не столь масштабная, сколь знаковая. Судите сами, менее ста фотографий предоставлены чуть ли не двумя десятками участников, среди которых крупнейшие архивы, музеи, фонды и галереи России и Германии. Короче, перед нами, скорее, акт доброй воли к сотрудничеству двух стран, нежели визуальное пиршество для зрителей. И то сказать, книгу-каталог, выпущенную к открытию выставки, разглядывать едва ли не интереснее самой экспозиции.

Перед нами улицы и площади, трамвайные остановки и станции метро города. Русские кафе, рестораны, клубы, книжные магазины, церкви, театры и пирожковые, читальни, школы, издательства. В период с 1918 по 1941 год в Берлине насчитывалось 275 русских типографий и издательств, выходило около двухсот русских газет и журналов! Лев Лунц отмечал, что эмигрантов тех лет можно было поделить на три категории: коммерсанты, политики, интеллигенция. Но это те, кто на виду. Десятки тысяч людей просто старались выжить, остаться на плаву, сохранить себя, пустить корни. Времени им для этого отпущено не было.

Жизнь русского Берлина между двумя войнами началась с трагедии: обезумевший монархист стрелял в Милюкова, а убил закрывшего его своим телом Владимира Набокова, отца писателя. А закончилась ужасом: дружественным визитом министра иностранных дел СССР Молотова к союзнику – Гитлеру. Это был ноябрь 1940 года. Второй год продолжалась вторая мировая война. Прежнего русского Берлина больше не было.

Игорь Шевелёв