1290. После нас хоть музей. Коллегия в Минкульте (РГ, 2006, 28 марта)

После нас хоть музей!

Минкульт представил стратегию музеефикации страны

Швыдкой и Кобзон

тенденции

Игорь Шевелев

В министерстве культуры и массовых коммуникаций РФ состоялось заседание коллегии, посвященное формированию системы достопримечательных мест, историко-культурных заповедников и музеев-заповедников.

Так немного громоздко выглядит ответ на поручение правительства, которое еще в прошлом году посвятило специальное заседание развитию не столько музейного, сколько музейно-заповеднического дела в стране. Тогда было поручено разработать целый пакет законопроектов, который послужил бы к решению проблем, стоящих перед музеями-заповедниками России, а их насчитывается сегодня около полутора сотен (вместе с музеями-усадьбами). Но перед принятием законов, решили сначала определиться с общей стратегией, что, безусловно, правильно.

Получился документ, декларирующий прекрасные вещи и пожелания. Действительно, музеи-заповедники это та сфера культуры, которая может привлечь туристов, помогает образованию. Более того, музеи-заповедники формируют не только культурную, но и природную среду вокруг себя. Известно, что уничтожаемая промышленными предприятиями природа в СССР сохранилась хоть отчасти именно вокруг родовых имений - Пушкина, Толстого, Тургенева, Лермонтова. Но переход к новым экономическим формам может даже сохранившиеся музеи-заповедники поставить на грань вымирания. Денег на их содержание государством выделяется недостаточно. Местные власти точат зубы на лакомые куски заповедной зоны, чтобы возводить особняки, казино и рестораны. А там, где сложились взаимовыгодные формы сотрудничества с местными властями и бизнесом, им угрожают непродуманные последствия применения тех самых новых законов.

Об этом, в частности, говорил директор музея-заповедника Ясная Поляна Владимир Толстой. Верно, подчеркнул он, что музеи-заповедники до сих пор находились вне правового поля. Но, возможно, именно поэтому, начиная с середины 90-х годов, государство подвигало их - «по умолчанию» - на самостоятельное развитие и хозяйственную деятельность, поскольку финансировало на треть. А эта свобода позволила в той же Ясной Поляне восстановить станцию «Козлова засека», выкупить дом отдыха «Ясная Поляна», завести свои конюшни, теплицы, восстановить парк и лес. Теперь все это находится под ударом, поскольку новое штатное расписание включает лишь музейщиков, а всяких конюхов, шорников да егерей посылает куда подальше, во времена помещиков и самого Льва Николаевича. То же касается «яснополянского соглашения» между местной властью, бизнесом и культурой, где последняя выступает как равный партнер в развитии территории, например, при возникновении будущего «Николо-Вяземского» музея-заповедника. На все это необходимо больше миллиарда рублей, которых от государства не дождешься. А закон о концессиях, который, как сказал его разработчик, Григорий Томчин, был написан специально для развития памятников культуры, до сих пор не действует, а потому и непонятно, сможет ли он действовать вообще. Суть его в том, что в концессию могут передаваться для ограниченного пользования культурные охранные зоны федерального значения, - на время и под строгим контролем.

Программа Минкульта, описывая ситуацию в целом, подразумевает два этапа развития. До 2010 года собираются сформировать правовую законодательную базу, а до 2015 года – создать целостную систему музеев-заповедников, иными словами, к нынешним полутора сотням добавить вдвое больше.

С точки зрения идеи более чем правильно. Как было бы хорошо создать этнографические, мемориальные, археологические музеи-заповедники. Они бы привлекали туристов, давали рабочие места в сельских и депрессивных районах, воспитывали бы новые поколения граждан. Как было бы хорошо привести в порядок исторические дороги и тракты «из варяг в греки» на Вологодчине или «Чуйский тракт» в Горном Алтае.

Высказывалось, правда, сомнение, что при отсутствии нормальных дорог, как таковых, местные власти, - а все перекладывается, конечно, на их плечи, - будут еще тратить отсутствующие в бюджете деньги на исторические тракты. Что даже при строительстве автобана Москва-Петербург инвесторы вряд ли согласятся вкладывать дополнительные немалые средства на сохранность «радищевского пути», который неминуемо придет в запустение. Что те же лермонтовские Тарханы, на бюджете которых «висят» еще колхоз с деревней, рады пропагандировать поэзию Лермонтова и русскую культуру XIX века всему заинтересованному миру, да только гипотетических туристов некуда селить. Инфраструктуры же нет никакой. И, если нынешние музеи-заповедники едва выживают, и будущее их под большим вопросом, то каким образом «с нуля» могут возникнуть еще и новые?

О том, какие вопиющие факты в этой сфере происходят, кратко доложил глава Росохранкультуры Борис Боярсков. Всего два факта из десятков и сотен. В музее-усадьбе Абрамцево отрезали часть земли, построив там ресторан. В старой Сарепте, куда в середине XYIII века Екатерина II пригласила гернгутеров из Саксонии, которые тут же устроили там курорт с минеральными ваннами, горчичный завод и поселение, - нынешняя дирекция заповедника разрешила строить жилой дом в обмен на то, что им выделят две квартиры. И то же везде, включая Москву, которая на наших глазах из исторического памятника превращается в историю беспамятства и новодела.

Можно предположить, что нынешний документ, подготовленный Минкультом, ждет нелегкая судьба. Министерство экономического развития и торговли, которое в первую очередь будет оценивать его на заседании правительства, настроено на развитие туризма, который и должен повести к сохранению и преумножению исторических памятников в стране. Больших денег на консервацию нынешнего положения, которое приведет к постепенному уничтожению музеев-заповедников, никто выделять не будет. Не думаю, что в МЭРТе вычитают из нынешнего доклада, как решить проблему, и какая четкая система законов может повести к улучшению ситуации.