1369.Рецензия на книгу Веры Павловой (РГ, 2006, 9 октября)

От руки

Вера Павлова переписала свои стихи о любви

Павлова Вера со своей рукописной книгой

Книга

Игорь Шевелев

Вера Павлова (род. в 1963 году) – известный поэт. Лауреат несуществующей уже, но весьма престижной литературной премии им. Аполлона Григорьева за 2000 год. Автор, становящийся все более популярным среди молодежи, что является важным показателем для актуального поэта.

Вера Павлова написала десять книг. Последнюю, десятую, только что вышедшую - «Письма в соседнюю комнату. Тысяча и одно объяснение в любви» (М.: АСТ, 2006, 616 стр.) - написала в буквальном смысле слова: от руки. Тысяча и одно стихотворение – на тысяче одном листе бумаги. В книжном издании несколько стихотворений, - благо, восьмистишия, - умещались на странице. А в рукописном оригинале каждое – на своем собственном листе. Два месяца кропотливой работы: «От руки – на ушко. Взвесила рукопись на напольных весах – 7 кг».

Что и говорить, оригинальный проект. Что ценится сегодня и само по себе. Но здесь речь не об оригинальном приколе, а о сути поэтического сочинения. Почему? Об этом размышляет сама автор в аннотации к книге, написанной так же от руки, то есть в виде личного послания, которому можно верить, как обращенному лично к тебе. Итак, эта книга «писалась двадцать два года и два месяца переписывалась автором от руки. Почему? Потому что почерк – сумма голоса и походки. Потому что красивый почерк – разновидность ласки. Потому от руки в наши дни пишутся только церковные записки и экзаменационные работы. Потому что «формы букв говорят гораздо более слов, искреннее их: формы букв неподкупнее слов» (Николай Федоров)».

Даже вот сейчас, - я переписал компьютерным набором, - и уже словно наполовину утратил личную интонацию. Конечно, книгу раскупят быстро, а затем и допечатанные тиражи, - уж больно она непривычная книга, уникальная, рукотворная, хоть и в тираже. А прочтут ли целиком? Именно что целиком, а не – открывая наугад и читая, словно наощупь? Отвыкли ведь читать по написанному. Нужно дополнительное усилие. Это императору Николаю I, говорят, книги переписывали специальным писарским почерком, - ему так было удобнее. Нам удобнее – по быстрому, по типографски, по компьютерному, одним взглядом.

Чтобы читать написанное от руки, надо дополнительное усилие, почти душевное. К тебе ведь обращаются, лично. На форзаце – от руки переписаны имена всех тех, кому эти стихи посвящаются. Твое имя, читатель, наверняка тоже тут есть. Только надо вчитаться, преодолев лень и неохоту вникать в ставшую отвычной рябь чужого, хоть и девичьего, отличницы, почерка. Но стих это ведь и есть почерк, чье-то душевное движение навстречу тебе. Так что наверняка прочтут, но постепенно, читая и перечитывая, как обращенное к тебе письмо.

Стихи Веры Павловой и так интимны до того предела, который иным читателям, даже вполне искушенным в поэзии, кажется непривычным и неприличным. А когда начинаешь читать их, написанными старательным женским почерком, приходишь в смятение. Вот и следующая страница с предыдущей просвечиваются чернилами, как настоящая тетрадь.

Если цитировать, то или все подряд, или же наугад, случайно. «Знак ударенья вздрогнувшее сердце проставило над именем забытым, и стало ясно: имя не забыто, но скрыто в сердце, в самом сердце сердца, там, где сердечный механизм заводят». Почти девичья тетрадь, в которую стихи переписывают от руки. Вера Павлова свои переписала, теперь их будут переписывать другие, входя в поэзию.

Презентация книги «Тысяча и одно объяснение в любви» прошла в модной галерее «Art-play». Там собралось много известных людей, которых нельзя было не спросить, чем им нравятся стихи Веры Павловой.

Прямая речь

Светлана Сорокина, теле- и радиоведущая

- Вера настоящий лирический поэт. Сначала, много слыша о ней, я решила, что это авангард и несколько напряглась. Но оказалось, что это никакой не авангард, а просто чувства, то есть то, что пережито, а не придумано на бумаге. А это именно то, что мне очень близко.

Владимир Салимон, поэт.

- Я вообще люблю Веру Павлову. Она прекрасная женщина, красавица, люблю ее замечательные стихи. Я, наверное, был одним из первых, кто их прочел, и, более того, написал на них внутреннюю рецензию, благодаря чему они были напечатаны в газете какого-то странного направления, - вроде воспитания школьников в духе коммунистической нравственности, - под названием «Семья». Первое впечатление от ее стихов было такое странное, что я даже подумал, а не разыгрывает ли меня кто-нибудь? Потом я привык и полюбил их. Полюбил свободу интонации, вообще свободу, которая у нее – внутренняя свобода. Как поэты мы с Верой очень разные, но у нас есть одно общее и важное качество, - мы пишем коротко, не утомляя попусту читателя.

Дмитрий Александрович Пригов, поэт, художник, мыслитель

- Вера очень разнообразная натура, - то выходит замуж, то день рождения мужа празднует, то пишет тексты для оперы «Эйнштейн и Маргарита», где я отчасти играю скульптора Коненкова, иногда обычные стихи пишет. Вот за сумму всего этого разнообразия, - а она человек очень естественный, открытый, небанальный, то есть полностью противоположный мне, - и из зависти, наверное, я ее и люблю.

Владимир Сорокин, писатель

- Люблю Веру Павлову за ее талант и за ее бескомпромиссность, которая талантом востребована. Ведь талант это как выстрел в упор или как горб. Он или есть, или его нет. В Вере я его почувствовал сразу, впервые прочитав ее стихи в газете «Сегодня», где их напечатал Борис Кузминский, отдав большую полосу. На общем уровне женской поэзии я остро почувствовал новый сильный голос. Мне кажется, что сегодня никто не встанет рядом с ней. Она очень яркий поэт. У нее есть весь арсенал средств большого поэта, и я думаю, что она уже стала частью русской поэзии, то есть себе уже не принадлежит.