Год погоды. 17 июля

Без царя

Год погоды. 17 июля

17 июля. Когда на несколько дней прервалась связь с интернетом, она сперва затосковала, почувствовав себя в отключенном от мира состоянии, а потом поневоле стала оглядываться вокруг, чтобы понять, что происходит.

Ночью были сны, но она их забыла. Вспоминались какие-то знакомые, которых там видела, но ей достаточно было их и наяву, чтобы еще думать. Посмотрев на себя в зеркале, осталась, как обычно, недовольной. Поэтому и на все вокруг смотрела со скепсисом, - обычная психология: если себе не нравишься, то и от других не в восторге.

Она вздохнула. Жужелица обыкновенная, в родстве с Прокрустом. Кроме тонкой талии и прекрасной осанки с близорукостью, из-за которых кажешься окружающим более гордой, чем надо, еще и лицо идиотки.

Хуже всего, что одной никуда. Даже, чтобы слизняка вытащить из раковины, нужна компания. Или улитку подстеречь. Но для последней нужна ловкость рук, склонность к разного рода устройствам, а у нее конечности из одного места растут, то ли из задницы, то ли из головы, а результат тот же.

Вообще же она не любила жестокости. Даже от всех этих блокбастеров и фильмов про вампиров из КГБ отмахивалась с отвращением. Хорошо хоть, что не жарко. Небо сизое, дождик тихо шелестит, ветер прохладный, - для июля самая замечательная погода, потому что можно дышать.

Кому не нравится, пусть едет в Крым, в Турцию, - только что обсуждала по телефону со знакомой, где лучше, стыдясь прямо сказать, что нигде, потому что ей хорошо там, где нет никого, а скоро и ее не будет: в этой ее квартирке.

Вчера вдруг жутко захотелось консервированного майского жука. Как в те годы, когда ничего в магазинах, кроме них, не было. Пошла в ближайший «Перекресток» и купила, выбрав подороже, чтобы мясо было качественное. Заодно взяла импортную упаковку гусеницы павлиньего глаза.

В магазине думаешь о себе как о посторонней одинокой твари, которой не к кому пойти, и она развлекается хождением в этот стерильный рай с электрическим освещением, кондиционерами, молчаливыми кассирами, множеством красивой еды. Купила баночку выделений со жгучим аптечным запахом. Супермаркеты специально так устроены, что берешь и ненужное, просто потому, что остановиться не можешь.

Она вспомнила, как сердобольные родственники, желавшие устроить ее личную жизнь, однажды познакомили с немолодым скаритом, который не нашел ничего лучшего, как притвориться мертвым. Весь званый ужин пролежал без движения, как будто действительно сейчас его сметут в мусор, как в рассказе Хармса или Кафки, она забыла. Тогда ей казалось это диким, а сейчас она, пожалуй, его и поняла.

Жизнь заслуживает созерцания, а не действий. Она все-таки решила, когда спадет пик сезона, поехать в Турцию, там выкопать себе в песке ямку и лежать целый день, выходя лишь в разные рестораны, - теперь там всюду пять звезд, все включено, и тьма заведений, вроде турецкой бани, рыбных таверн, аквапарка, тренажеров, теннисных кортов, анимации, - все бесплатно.